В четверг 2 февраля вестибюль Дворца культуры им. Фрунзе был забит народом. Возраст пришедших - от 17 до 75 лет. Скопление такого количества людей в этом месте почему–то продуцировало аналогию с торжественными событиями или праздничным концертом. Но было холодно и грустно. Плакали женщины, юноши и солидные мужчины. У всех, кто говорил слова прощания, голос срывался от волнения. Без преувеличения, море живых цветов в этот жутко морозный февральский день и непокрытые головы на кладбище. Этот человек оставил мир, уже взрослого сына, милую супругу, которая два последних месяца сражалась вместе с ним с болезнью, и десятки тысяч наших разбитых горем сердец.
В далёком уже 1985 году, когда ритм и стратегия жизни были расписаны государством заранее, а внешний вид доллара США был неизвестен простому смертному, мне, студенту-первокурснику Сумского филиала Харьковского политехнического института было очень трудно сражаться со сном на второй паре высшей математики. Спасли меня на перемене две обворожительные красавицы. Они показали преподавателю мою фамилию в списке студентов, освобождённых от занятий на следующую неделю. Это была правда. Список был заверен в деканате. За два дня до этого в студенческом клубе состоялась беседа с серьёзными молодыми людьми на предмет участия в общественной жизни института. Мне очень повезло - меня взяли в коллектив эти два «серьёзных» человека: Александр Борисович ЛОЗА и Владимир Иванович КРИВОПИШИН.
Александр Лоза был мозгом и сердцем коллектива. Душой коллектива был Владимир Иванович. Эти люди знали друг друга теперь уже 35 лет. Имели непростые отношения, присущие творческим натурам, но трепетно относились к своей дружбе. В нашем грубом, лживом и завистливом мире они позволяли себе называть друг друга Саха и Воха. Всегда. Пришлось и нам к этому привыкать. «Мы» - это в разные годы 10–12 молодых людей, в основном легкомысленных. «Мы» - это СТЭМ, КВН, «Эксцентрик» разлива 1983–1994 гг. «Ребята в зелёных пиджаках», которых не забудут благодарные зрители. Наверное, не зря. На момент расцвета коллектива нам очень помогали и талантливые девчонки. Это был фейерверк и калейдоскоп действия. Юмористические тематические концерты. Иногда полуторачасовые. Владимир Иванович своим серьёзным подходом к вопросу сформировал музыкальную культуру целого поколения Сум. А для огромной массы студентов 2000–х гг., которые уже сейчас считают себя корифеями КВН, он навсегда останется по–доброму «дядей Вовой». Многогранность натуры поражала. Гитара, скрипка, фортепиано, саксофон, банджо – далеко не полный перечень инструментов, которыми владел Кривопишин. Причём свободно. И, наверное, о каких–то мы и не знаем. Баян я специально оставил на закуску. О баяне Кривопишина ходили легенды. На скольких же концертах, вечерах, юбилеях, «халтурах» он побывал! Частенько и мы его тягали. Это действительно было непросто. Владимир Иванович клялся, что «всё, хватит». Плевался, ругался, махал руками, но закрывал чёрный футляр на постоянно открывающиеся замки и снова брал его с собой. Он очень любил свой баян, а баян любил его. В состоянии любой усталости они понимали друг друга. Но когда–то пришло время - и десятитысячное обещание «не брать баян везде» было выполнено. Пишин (уменьшительное от фамилии) стал солидным ведущим с радиомикрофоном. Вообще Владимир Иванович всегда шёл в ногу со временем. Кажущаяся лёгкость жизни давалась ему постоянным ежедневным трудом. Многие не знают, но Кривопишин не всегда был шоуменом. Как сказал ректор университета Анатолий ВАСИЛЬЕВ: «В нём всегда боролись два начала – творческое и техническое. Первое победило». Тот же Александр Лоза очень правильно вспомнил о десятках совместных авторских разработок и публикаций в области машиностроения и инструментов. Владимир Иванович был талантливым научным сотрудником и преподавателем. Тот, кто сдавал экзамены по теории резания или «станки и инструменты», прекрасно знает, что разобраться в углах заточки и режущих поверхностях «обыкновенного» сверла – задача не из лёгких. Владимир Иванович в этих вопросах был как рыба в воде. Более того, он вёл практические занятия и сам работал на станках. Он одним из первых освоил и собрал себе компьютер, начав этот путь ещё с перфокарт. Это был человек, который действительно умел всё: сам делал ремонт, строил и работал на даче, писал стихи, сценарии и фонограммы. Он постоянно чему–то учился. А мы учились у него. Без музыкальной составляющей команда КВН «политеха» не состоялась бы никогда. Только Владимир Иванович в ответе за наш «бешеный» музыкальный успех. Благодаря этому человеку коллектив получил узнаваемое, отличное от других лицо. Музыкальные номера «Эксцентрика» любили по всей Украине, а в Сумах знали на память. Любое произведение Пишин после кропотливой работы раскладывал минимум на пять голосов, успевал следить за каждым, параллельно делая замечания по игре на инструментах. Нам повезло - ему это нравилось. Он действительно учил нас слышать себя в многоголосии в прямом и переносном смысле. Это потом приёмы, придуманные на репетициях и показанные на выступлениях, мы замечали через годы на центральных телеканалах.
Тексты писали в коллективе все. Песни писали все. Но самое главное было пройти внутреннюю проверку на «плотность шутки». Откуда бралась она у Кривопишина?! Об этом не узнает, к сожалению, никто. Наверное, это дар. И разве можно было в общении с Володей уже во второй фразе после приветствия продолжать считать себя человеком, наделённым чувством юмора? Можно было только пытаться приблизиться к светилу. Самое интересное, что светило никого не обжигало, а только согревало. Даже самых нахально близких. А он сам был близок всем. Такой характер. В любой компании, в любом коллективе он знал всех по имени и отчеству. Он мог позволить себе вести непринуждённую беседу с руководителем любого уровня.
К сожалению, уже никогда в жизни он не соберёт полный зал своих неординарных друзей, как это было в его 50-летний юбилей. Практически каждого ты знаешь, практически с каждым любишь общаться отдельно, но собрать всех вместе мог только он.
Самое малое, что можем сделать мы - это помнить. А ещё… проводить кубок КВН или фестиваль имени Кривопишина. Только тогда мы сможем отблагодарить его за то душевное тепло, которое он нам дарил. За блеск его разума и удивительную открытость души.
После гражданской панихиды все, кто находился в зале, провожали Володю Кривопишина в последний путь аплодисментами. Его знали все!